Сочинение на тему "Как я провёл лето".
Фото: Альбина Старцева, текст: Людмила Гречнева. Публикуется с разрешения авторов. При копировании ссылайтесь на первоисточник.
Экспедиция в Монголию (с добавлением «фототур» для привлечения туристов) началась с непредвиденных обстоятельств еще до отлета из Москвы. Приблизительно набросанная нитка маршрута Ташанта - Баян-Ульгий – озеро Даян – озеро Хурган-нур – озеро Хотон-нур и куда-то дальше вдоль китайской границы, кочевников, озер и источников оказалась безжалостно перерезана коровьим бешенством. За пару дней до отлета было предложено два варианта: менять маршрут, начав его от Табын-Богдо-Ола и дальше к Хотон-нуру или оставаться дома. В Монголию попадаешь не каждый год, поэтому все решили ехать. Я так и вообще была счастлива: Табын-Богдо произвела на меня очень сильное впечатление еще со времен похода по Укоку, и увидеть ее еще раз давно хотелось. Правда, к самим горам мы не пойдем, но и со стороны посмотреть – уже хорошо.
Сбор участников намечался на 9.00 по местному времени у ж/д вокзала в Барнауле. Хотя потом оказалось, что у автостанции. Но это на одной площади, так что проблем никаких. Собравшись и покидав вещи в уютную газель, мы тронулись в путь. Дорога хорошо знакома: Бийск, потом Сростки, мимо которых невозможно проехать из-за удивительно вкусных пирожков. В музее Шукшина мне не довелось побывать ни разу, а вот пирожки хорошо помню еще с первой поездки на Алтай где-то на рубеже 1990-х-2000-х годов. Тогда, конечно, еще не было современных роскошных торговых рядов для туристов, а вот бабушки с пирожками и прочими вкусностями уже стояли вдоль дороги. В Горно-Алтайске подобрали еще двоих туристов, докупили по дороге продукты и продолжили путь к Семинскому перевалу. Обычно на нем какое-то время гуляют, но нас водитель решил не баловать. Только на Чике-тамане он очень нехотя позволил желающим выйти и пофотографировать окружающую красоту. И вообще поездка проходила в довольно оживленном темпе. Как потом оказалось, водитель рассчитывал тут же вернуться домой, не забирая возвращающуюся группу, и был сильно недоволен задержкой до утра.
Уже стемнело, когда Татьяна, наш организатор и руководитель, принялась разыскивать в степных просторах ответвление от трассы к местечку Тыдтуярык с туристическим кемпингом, где нам предстояло ночевать. Дорога была найдена, хотя и не сразу. Вскоре нас остановили и попросили подбросить охранника кемпинга до рабочего места. Хорошо, нам не жалко. Только он не совсем трезвый – уточнили добрые самаритяне. Мы оказались не такими добрыми: пусть сам добирается, хотя, конечно, в кемпинге предупредим.
Местечко как-то не впечатлило: машины, палатки, юрты, да еще и в стационарных палатках нам отказали, пришлось ставить свои в кромешной темноте после ночного перелета и дневного переезда. Наконец, собрались за большим деревянным столом с деревянными же скамейками и крышей над ними для чаепития и доедания шукшинско-сросткинских пирожков. Как оказалось, завтра мы никуда не едем, а отдыхаем прямо здесь. Вот ведь незадача…
Утро все расставило по своим местам. Стоянка оказалась чудесной, на берегу ручейка Тыдтуярык, впадающего в Чую. К числу местных достопримечательностей, кроме ласковых собачек и кошечек, относится еще и молоденький верблюд белого цвета с серой обводкой вокруг больших выразительных глаз и трогательно согнутым одним из двух горбиков. На шее этого чуда болтался колокольчик, мелодично позвякивающий при ходьбе.
Весь день мы предоставлены сами себе, значит можно забраться на соседнюю горушку и осмотреться. Красота вокруг невозможная, склоны гор причудливо выкрашены в разные цвета, на горизонте виднеется Чуйский хребет, внизу проглядывают серебристые петли Чуи, а прямо под ногами растут удивительные цветы с неизвестным названием.
Вот и приятная неожиданность: посреди плато на фоне гор виднеется настоящее захоронение: с балбалом (но без изображения) и камушками вокруг. Чуть дальше, в сторону Чуи, вытянулась цепочка курганов. Здесь я и останусь. Фотосессия окрестностей, курганов и цветов заканчивается курганными камнями крупным планом, которых время очень живописно раскрасило узорами лишайников или как они там называются. А этот камень интересен уже сам по себе, безо всяких лишайников: светло-зеленовато-серый с удивительным рисунком темных прожилок. Курганы погружены в себя и к общению не расположены. Жаль… Продолжаю бродить вокруг в надежде хоть что-нибудь услышать. Вдали виднеется еще один круг из камней. По дороге к нему приходится делать крюк, чтобы обогнуть расщелину. Осматриваюсь вокруг в поисках удобного пути и замечаю заросшую травой воронку. Дальше еще и еще. Кто-то эти курганы уже раскапывал и в большом количестве. Вот и старые знакомые – пищухи, устроившие себе норки на раскопках. Удается сделать несколько снимков. Дело к вечеру, а нам еще вещи собирать. Значит, надо возвращаться.
В кемпинге оживление: все перекладывают вещи из рюкзаков и чемоданов в гермомешки. В Монголии не принято вьючить лошадей и арчемаков нам никто не выдаст. Поэтому Татьяна предложила переложить мягкие вещи в гермомешки и привязать их сзади седла – они же легкие. А всю тяжесть водрузить на местный грузовой транспорт – верблюда. Как оказалось, мне баул сдавать не надо – он не промокает и может ехать на верблюде наравне с гермами. Вот и отлично, а шмотки переложу уже перед походом.
Вечер заканчивается сортировкой и упаковкой продуктов. Начинается дождь и заканчивается электричество. Первое не страшно – мы под навесом, а второе плохо, т.к. к розетке выстроилась очередь из желающих зарядить аккумуляторы и мобильники. Не судьба, придется ехать так. Встаем рано, надо успеть к открытию границы. Здесь все по расписанию: с 9.00 до 18.00 – пограничники тоже люди, им отдыхать надо.
Утро хмурое и дождливое. На сапогах налипли комья добротной глины, которая не желает отчищаться. Газель возвращается в цивилизацию, а мы грузимся на УАЗик, тоже довольно уютный. Проезжаем Кош-Агач и направляемся к границе. Там уже очередь. Из палаток вылезают заспанные иностранцы – участники автопробега на малолитражках Лондон – Улан-Батор. На нашем курточно-свитерно-сапожном фоне они выглядят курортниками с крымского пляжа: в маечках, шортах и шлепках. А ведь не май месяц. Солнышко, правда, появилось, но ветер пронизывает. Пока фотографируем всю эту колоритную массовку, появляются два шотландца в юбках, но без волынок. Монголы, наверно, будут счастливы.
У нашего УАЗика местные номера – а это значит, что мы автоматически идем впереди всех пробежчиков. И вид у нас соответствующий, местно-колхозный. А очередь-то выстроилась приличная… Без проблем проходим российскую сторону, только вещи пришлось вытащить и отнести на досмотр. Вот и замечательная пограничная овчарка. Очень хочется погладить. Загружаем все обратно в машину и едем дальше. По пограничной зоне бегают суслики и важно ходят откормленные сурки. Фотографировать хочется, но некогда, поэтому ограничиваемся восторженными возгласами. Местные жители собирают сено, траву здесь разрешено косить. Едем довольно долго. Монгольская сторона встречает нас девушкой-дезинфектором, которая поливает из шланга колеса машин. Помогаем водителю разгрузиться и идем на проверку. Стоя в очереди с паспортами читаем, что здесь не коровье бешенство, а ящур. Не так романтично, но тоже неплохо. Монголы не возражают против нашего прибытия, все прошло довольно быстро. Теперь можно и перекусить. Заходим в какой-то домишко-кафе, все радостно заказывают местное блюдо типа пельменей. Из вегетарианского только два вида чая: черный и с молоком, оба подаются в больших термосах. Иду на поиски магазина и покупаю местные плюшки и сок.
Дальше наш путь лежит в райцентр – город Баян-Ульгий. Там мы встретимся с принимающей стороной, которая оформит все необходимые документы и пропуска, поменяем деньги, посмотрим сувениры и поедем к началу конного маршрута. По дороге кроме сурков и сусликов начинают появляться люди, скотинка (яки, козы, овцы, лошадки) и юрты. Юрт здесь больше, чем в Киргизии, и они заметно крупнее. Это казахские поселения, говорят, что их юрты больше чем монгольские. Хотя мы и в Монголии, но живут в этом районе только казахи и тувинцы. Вокруг красиво, но хочется уже доехать.
Баян-Ульгий оказался небольшим городком, напоминающим обычный советский райцентр. Местные нарядные девушки героически шествуют по колдобинам на высоких каблуках и стараются быть красивыми. Как-то мы не вписываемся в общую картину. Снимаю теплые вещи и меняю сапоги на сланцы. Вот теперь порядок – типичный гастарбайтер, можно идти менять валюту. Татьяна в это время вступает в переговоры с принимающей стороной, девушкой по имени Акмарал, почти не говорящей по-русски и чуть лучше по-английски. Девушка уезжает вместе с нашими паспортами, а мы отправляемся осматривать город. Рынок сегодня закрыт, поэтому идем в магазин «Кашемир» рядом с центральной площадью. В нем продаются вещи из верблюжьей, козьей и овечьей шерсти, тапочки, коврики и прочие сувениры. Приглянулась одна кофточка, но великовата будет… Покупаем кому что нужно, собираемся всей компанией и идем в супермаркет, состоящий из трех залов: слева - продукты, справа – хозтовары, по центру - обувь. Все вполне по-монгольски: левое крыло, правое и центр. Покупаем еду в дорогу и идем осматривать хозтовары. Пиалушки!!! И много! Вот только как же я их довезу? Вспоминается глиняная пыль от разбившихся в Бухаре пиалушек. Но эти не сувенирные, покрепче будут. Надо зайти на обратном пути.
Возвращаемся к машине. Акмарал все еще нет, продолжаем бродить по городу и сувенирным магазинчикам. Кто-то набрел на почту и купил открытки с видами Монголии. Многие заинтересовались, остальные прозаично разыскивают туалет. Оказалось, что все рядом, вокруг той же центральной площади и рядом с супермаркетом. Замечательный город! Наконец появилась Акмарал, но пропала Татьяна, а документы вручить можно только ей. Вдобавок оказалось, что наш родной УАЗик отправляется домой, а мы едем дальше на монгольском, т.к. пропуск выписан именно на него. Опять вещи перегружать! Наконец все в сборе, документы и записка нашим проводникам переданы, можно ехать. Новый УАЗик глохнет еще до перегрузки, но это никого особо не настораживает. Хуже другое – у него отсутствует багажник. Кидаем вещи на заднее сидение и забиваемся как можем на оставшиеся места. Не люкс, конечно, но доедем. Уже вечер, Акмарал предлагает переночевать в их кемпинге по дороге. Цены интуристовские. Нет уж, мы поедем до базы.
Ура, мы снова едем! Кто же знал, что мы весь день проторчим в Баян-Ульгие… Дорога, в международном смысле этого слова, заканчивается, остается степь с колеями от проехавших в нужном направлении машин. Интересно, как там наши малолитражники?.. Рано злорадствовали. На выезде из города нас останавливает санпатруль, который мы едва не проскочили стороной, и проверяет документы. Что-то в них не так. Начинаются переговоры с водителем, который единственный из всех нас владеет местным языком. Эпидемия – не шутка, нам предлагают вернуться в город. Ну уж нет! Водитель куда-то уходит с местными сэсовцами. Явно просят денег… но у нас эконом-тур. Наконец один сэсовец уезжает в сторону города на мотоцикле, видимо улаживать вопрос, а мы отправляемся дальше.
По дороге развлекаемся чтением документов, составленных на непонятном языке. В Монголии много красивых обычаев. С одним мы уже познакомились: это передача записок. Сотовой связи в степи и горах нет, поэтому все необходимое пишется на бумаге и передается с нарочным. Так, нашим будущим проводникам подробно написали, где и сколько нас водить. Другой обычай – это фамилии, которых в нашем понимании здесь нет. Фамилия не передается из поколения в поколение, а дается по имени отца, вроде нашего отчества. Так нас всех и переписали, английскими буквами. Получилось забавно: сначала отчество, потом все остальное.
Пока мы развлекались и любовались пейзажами, обнаружилась проблема: машина греется, а после того, как постоит, отказывается заводиться. Ладно, доедем. Красивый закат заканчивается, а остановки становятся все чаще. В кромешной темноте мы пробираемся куда-то по ухабам с перевала на перевал, распугивая мирно спящую на дороге скотинку. В свете фар видны просыпающиеся яки или козы, недовольно встающие и уходящие в сторону юрт. Очень населенные здесь места. Водитель регулярно с помощью подручных средств пытается завести или починить машину. Переднее кресло вместе с Татьяной выносится в степь, а мотор, похоже, перебирается до основания. Дышать в салоне в это время невозможно, а на улице уже наступила зима с пронизывающим порывистым ветром. Попытки водителя заснуть до утра жестко пресекаются, предложение поставить палатки прямо здесь не встретило поддержки. Наконец, наступил рассвет. А места-то, оказывается, красивые! И на солнышке стало потеплее. Но все это как-то мало радует. Наконец показались юрты. Неужели это наша база?! Быть не может! Все, закончился 14-часовой автопрополз, теперь можно спать. Палатки поставили бок о бок с хозяйской юртой, на фоне которой их почти не заметно.
Вот она, земля обетованная! Ради того, чтобы увидеть еще раз Табын, я думала даже съездить когда-нибудь второй раз на Укок. Спать, конечно, хочется, что многие и продолжают делать, но завтра мы отсюда уедем. Надо собираться и лезть на ту горушку, сверху все виднее будет. Кроме юрты наших хозяев, в долине разбросано еще несколько. Около каждой стоит солнечная батарея и автотранспорт (машина или мотоцикл). Но и скотинка никуда не делась. Днем она уходит пастись, а вечером возвращается домой, к юртам. По долине бежит речка под названием Цаган-гол (Белая река), текущая с ледников Табына. Вода в ней, действительно, белая – глина. Дует ветер, поэтому не жарко. А солнце яркое, без очков глаза болят. Карабкаюсь на гору. Под ногами каменистая земля с кустиками карликовой березы, по долине разбросаны камни, оставшиеся от ледника, справа высится величественный массив Табын. Все очень живописно. Как и в Киргизии, юрты органично вписываются в окружающий пейзаж. Козьи и ячьи тропы выводят на самый верх, на довольно большое поросшее травой плоскогорье с озером посередине. Справа вдалеке виден цирк, с ледников которого и собирается вода в озере. По берегам пасутся отары овец.
К озеру я еще вернусь, а пока хочется подойти поближе к Табын. Нет, конечно не к самим ледникам, это слишком далеко, а до конца плоскогорья. Торопиться некуда, мы здесь на весь день, поэтому можно спокойно фотографировать, садиться отдыхать и любоваться природой. Благодаря зуму ледник виден как на ладони. Уходить не хочется, но надо, а то меня искать будут. Иду в сторону озера и вижу пасущихся на берегу ручейка яков. Вот и замечательно, сейчас спущусь и пофотографирую. Но яки меня ждать не собираются, у них свой распорядок дня и теперь им пора домой. Они не спеша переходят ручей и движутся в сторону юрт. Ускоряю шаг и снимаю удаляющуюся процессию. Возвращение домой сочетается с пощипыванием высококалорийной горной травы и ожиданием отставшей группы. Это мне на руку. Вот и стадо, сейчас подойду поближе. Как же! Это не непальские яки, разомлевшие на южном солнышке и привыкшие позировать туристам. Это монгольские боевые коровы, знающие свои обязанности в стаде! Вот этот бык в конце – явно охранник. И он категорически против того, чтобы туристы приближались на неположенное расстояние. Ладно-ладно, отойду подальше. Опять снимать нельзя? Бык красноречиво ощетинивается и приподнимает хвост, чтобы казаться больше и страшнее. Хорошо, еще отойду. Снимаю и иду параллельным курсом со стадом, но на расстоянии. Очень симпатичный пестрый (какой-то меланжевый) серо-белый як. Замечательно смотрится на фоне снежника. Оказывается, он не один такой, вот еще парочка. Уже на склоне одна корова нашла мягкую земляную ямку и искупалась в пыли. Жалко, не успела заснять на видео. Ну ладно, до свидания озеро и ледники, возвращаюсь к людям.
В это время уже готовится обед. Хозяева уступили для этого печку в юрте. Обычай такой – все для гостя. Печка металлическая, с трубой, топится кизяком, который хранится в специальной коробке и берется щипчиками. Меня еще не ищут, но уже задумываются. Главная часть юрты находится за печкой-очагом. Там стоит стол, вокруг него маленькие табуреточки. За столом, у стены – расписной комодик, на котором лежат какие-то вещи и стоит зеркало. Справа от комодика – телевизор и прочая техника. Дальше справа и слева по стенам расположены две металлические кровати, накрытые цветастыми покрывалами. На одной, с занавесочками, спит чистенькая трехцветная кошечка, свернувшись калачиком. Стены закрыты занавеской (вместо обоев), на полу, похоже, линолеум. Все очень чистенько и уютно. На столе стоят местные разносолы: печенье из теста, похожего на слоеное, ячье масло и сырчики (кусочки очень твердого сушеного творога своеобразного вкуса, на любителя). Посуда хранится справа от входа. Слева стоит посуда, похоже, для кумыса. Но лошадей здесь не видно, в основном яки. Значит, для приготовления продуктов из ячьего молока. Здесь же, на реечке, висит уздечка.
Наши хозяева и все обитатели этой долины – казахи. Хозяина нет дома, мальчик хотел посмотреть телевизор, но решил не мешать и вышел. Хозяйка иногда заходит по делам, иногда что-то помогает, но тоже старается не мешать. В юрте гораздо теплее, чем на улице. Но что-то мы засиделись, пора и честь знать.
Забираюсь в палатку, но снаружи слышны оживленные голоса. Любопытство побеждает лень, вылезаю на улицу. Из окрестных юрт пришли женщины с детьми и принесли изделия кустарного промысла: национальную одежку вроде халата на меху с застежками, которые непривычному человеку застегнуть и расстегнуть очень трудно, и множество войлочных вещиц: тапочки, коврики, очешники, кошельки, игрушечные верблюды… Глаза разбегаются, все настоящее, живое, со специфическим «козьим» запахом, которым пахнет все в юрте. Вот только как все это применять в городе? Останавливаюсь на коврике за 20 000 тугриков (1 руб. приблизительно 48 тугриков). Покупки заканчиваются фотосессией местной модели – маленькой девочки в национальной одежде с забавными хвостиками, которые мама заботливо поправляет. Оплата труда по желанию, в виде конфет.
Завтракаем снова в юрте и начинаем потихоньку собираться. Наши проводники – тувинцы, не говорящие по-русски. Одного зовут, кажется, Баяндла, он будет за нами присматривать. Имя второго мы так и не поняли, но он поведет верблюдов. Вьючить лошадей они категорически отказались, поэтому пришлось нанять второго верблюда. Аренда на месте оказалась гораздо дешевле. Массовая фотосессия верблюдов. А вот и лошадки. Группа у нас подобралась сплошь конники и походники. Они вчера уже катались и даже присмотрели себе лошадок. Вот только сегодня привели других. Мне проще, я пешком гуляла, поэтому подхожу к первой попавшейся, интересуюсь, нет ли у нее уже владельца. Мне нравятся рыжие и коричневые. Белые и серые как-то настораживают, пегих просто не люблю. Все, на ней и поеду. Только вот беда со стременами. Местные ездят на коротких, а удлинить не получается, ремешок закончился. Я так не доеду. Пытаюсь это объяснить, что-то как-то подвязывают, получается подлиннее. Это уже лучше, правда одно стремя чуть ниже другого, но это мелочи. Лошадки, кстати, здесь весьма упитанные и, действительно, маленькие. Точнее, коротконогие. Я даже смогла сама залезать, но лучше с камушка.
Все, верблюдов навьючили, туристов на лошадок тоже, можно ехать. Первый раз еду с рюкзаком за спиной, как-то не очень удобно. Фотоаппаратами посоветовали не пользоваться, лошадка может испугаться. Все, поехали. Но зачем же сразу рысью? Думаете, я помню, как на ней ехать? Ну вот, сижу на шее, рюкзак давит, назад передвинуться не получается… шмяк!.. Эх ты, животная! Карабкаюсь обратно. Ладно, будем знакомиться. Седла здесь казачьи, мягкие. Лошадка, вроде, тоже мягкая, но безымянная. Смотрю на лохматую гриву, и вспоминается Оззи Озборн. Пусть будет Оззи. Едем, слава богу, шагом, вокруг красота, можно и отключиться немного.
Еще одна долина с юртами в массовом количестве. Проводники машут рукой, что здесь останавливаемся. На передых что ли? Зачем? Мало ведь ехали. Нет, дальше – настаивает Татьяна. Нехотя проводники соглашаются. В Монголии желание гостя – закон. Начинаем подниматься вверх. Опять предложение остановиться. Что, здесь? В этом болоте? На ветру? Это вообще несерьезно. Карабкаемся дальше. Вот неплохое местечко под снежником, хотя нравится не всем – снег рядом (холодно будет) и камни. А по мне так замечательно. Camel спать (последнее слово жестом) – безапелляционно говорит Баяндла. Все, сдохли наши корабли пустыни. Разгружаемся, ставим палатки, перекусываем и задумываемся о приготовлении обеда. Верблюды спят как убитые.
Ой-ой, кажется, дождь начинается. А ведь все утро светило солнышко, хотя и дул ветер. Народ тянется за ОЗК. Не люблю я эту резину, у меня свой плащ есть, правда, тоже прорезиненный. Становится все холоднее. Нет, так жить нельзя. Надеваю все теплые вещи и иду гулять, буду вырабатывать кинетическую энергию. И лучше не останавливаться, а то ноги к сапогам примерзают. Вокруг интересно и дождик уменьшается, точнее, меняется на что-то другое. Похоже на мелкие снежинки. Это уже лучше, не так мокро. Птичка какая-то пролетела. И куда ее несет по снегу? А вот уже и хлопья. Настоящие, новогодние. Оборачиваюсь и замираю, насколько это возможно. Красота неземная: медленно падающие хлопья на фоне снежника… Жалко, что я иду в другую сторону. Решаю идти, пока не кончится снег. Полный восторг и даже не холодно. Трава укрыта тающим белым покрывалом. Потихоньку все заканчивается: и снег, и плоскогорье. Вот пласт слежавшегося снега с расщелиной, который мы сегодня проезжали, а чуть дальше, на самом краю, было обо. Настоящее, не туристическое. Надо до него дойти.
Включили солнце и вечернюю подсветку. Внизу, как на ладони, вся долина, которую мы проезжали. Вокруг горы, слева, рядом со мной, большой кусок снега на склоне. На краю правее стоит обо. Вспоминаются картины Рериха. Жалко, фотоаппарат в палатке. Ничего, так посижу. Далеко я зашла, а дело к закату. Всю обратную дорогу не покидает желание взять фотик и вернуться. Вот и палатки. Говорю, что вернулась и пойду еще погуляю. Надеваю шерстяные носки, с трудом натягиваю на них сапоги и беру технику.
Не стало меня солнышко дожидаться. Делаю несколько снимков и понимаю, что идти дальше бессмысленно. А вот еще одно обо, но уже рядом с лагерем. Очень красиво смотрятся в сумерках снежники на темнеющем небе и месяц над ними. Надо здесь посидеть. Хорошо, тихо, камни от ветра закрывают и вид замечательный. Вот только стемнело быстро, домой пора выбираться. В любом случае, мне в сторону снежника, его хорошо видно. А там что-то похожее на тропинку, к ней и пойду. Только это не тропинка, а речка, а вокруг, как и положено, болото. Надо наверх подниматься. Тяжеловато что-то, запыхалась совсем. Далеко я угуляла. Вот и тропинка. При свете она в другом месте казалась.
Поздно, все уже поели и сидят в палатках. Сообщаю, что я снова вернулась, уже насовсем. Все рады и говорят, что чай, наверно, еще теплый. Кладу фотик в палатку и иду на кухню. Где-то тут мои недоеденные макароны были. А это что под ногами? Проводники. Они, бедолаги, палатку не взяли, спят прямо под камнем чем-то укрывшись. Стараюсь сильно не шуметь. Накладываю в найденные макароны салатик и наливаю чай. Действительно, теплый. Только остывает быстро. Вот на этом камушке и поужинаю. Слева проводники спят, справа – верблюды, посередине месяц светит над снежником, звезды по всему небу. Красота, чего еще от жизни надо? Только салатик совсем ледяной, а макароны лучше на утро оставить.
Сегодня у нас сложный день, особенно у верблюдов. Надо вскарабкаться куда-то наверх, скорее всего, вправо от снежника. Верблюдов вьючат, они не сильно этому рады и жалобно пищат. Лошадки не реагируют и занимаются своими делами: кто травку щиплет, кто сладко спит свернувшись почти калачиком прямо во всем снаряжении, с уздечкой и седлом, почмокивая во сне от удовольствия. Лошадка спит, поход идет… Заодно уходят вверх по тропинке и верблюды.
Мы вооружаемся фототехникой и разделяемся по интересам: одни заняты лошадками, другие – съемкой эпического подъема верблюдов в горы. Фигурки медленно движутся и также медленно уменьшаются. Как оказалось, им не направо, а налево. Это еще дольше. Силуэты в последний раз показались на фоне снега и исчезли за горой. Нам остается только ждать. Вернулись проводники, но без верблюдов. А ведь часть груза здесь осталась. Придется и лошадкам потрудиться. Для этих целей выбрали двух обученных пони: серого (погонщика верблюдов) и пегого (одной туристки). Груз кладут, как и на верблюдов, по обе стороны седла, а потом приматывают веревкой. Веревка затягивается своеобразным способом: два человека встают по обе стороны от лошади, упираются одной ногой в тюки и тянут. Если смотреть со стороны, получается очень ловко.
Все, вещи погрузили, проводники отдохнули, можно и нам ехать. Тропинка оказалась не такой крутой и страшной, как казалось снизу. Медленно поднимаемся, даем пони передохнуть, когда они останавливаются, и движемся дальше. Очень выносливые коняшки. А вот и перевал с нашими верблюдами и вещами. И, конечно, обо. Только значительно больше всех тех, что мы видели до этого. Надо поблагодарить духа перевала, отдохнуть, полюбоваться и пофотографировать. И снова в путь, к большому неудовольствию верблюдов.
Перевал большой, широкий. С неба снова начинает падать что-то среднее между градом, снегом и дождем. Навстречу попадаются два пеших инотуриста с маленькими рюкзачками. От них несколько отстал обоз с переводчиком, гидом и прочей обслугой. И, конечно, верблюдами. Но они помощнее наших выглядят. Проводники останавливаются пообщаться.
Еще одно обо, перевал закончен, начинается спуск. Тут лучше идти пешком: круто и камни. Переходим вброд речку. Нам еще спускаться и спускаться – высоко забрались. Надо же – деревья! Пока еще мало и далеко, но есть шанс остановиться в лесу. Вот и последний спуск к речке. Но уже не по камням, а по альпийскому лугу. Пони счастливы – травка. Вечереет, из-за туч пробиваются солнечные лучи и серебрят речку. Что здесь хорошо – ветер сдувает тучи и дождь не обложной. Длинный сегодня переход получается, лошадки подустали. Спешиваемся и идем рядом. Вот мы и внизу. Теперь надо добраться до леса. Лес, правда, выше по склону, зато на берегу стоит избушка. Если что, проводники могут в ней укрыться. Ждем проводников и верблюдов, заодно изучаем избушку и окрестности.
Как оказалось, ночевать мы здесь будем не одни. Пришли другие проводники, отгоняющие освободившихся верблюдов. Они с палаткой, наши будут спать с ними. Вот и хорошо. Энтузиасты сходили в лес за дровами, будет вечерний костер. Проводник не из наших пришел попросил чай, а потом взял часть дров. Так здесь принято.
Собираемся и идем вдоль речки. Сегодня по программе мы должны дойти до озера, чтобы завтра сделать на нем дневку. А пока останавливаемся на берегу ручья. Перерыв оказался техническим – нам привели нового пони на замену. Местные общаются между собой, мы устраиваем перекус, раз уж все равно стоим. Пони радостно убредают в сторону дома.
Наконец все в сборе и продолжаем путь. Многие приучили лошадок к фотосъемке на ходу и запечатлевают пейзажи по сторонам. Мы с Озькой бредем просто так. Не такой уж я хороший наездник, с земли снимать удобнее. Она, кстати, оказалась кобылой, но имя менять не стали. Пробираемся по болоту, потом выходим на твердый берег. Проводник с верблюдами ушел куда-то вперед и почти скрылся из виду, но потом появился уже на другом берегу. Идем в том же направлении, но сзади слышится свист. Оборачиваемся: Баяндла машет рукой, чтобы поворачивали. Опять болото, подходим к переправе, и конь проводника вязнет в зыбучих песках. Погонщик верблюдов, поняв, что происходит, спешит на помощь и устраивается экстренное совещание как нам ехать. Не надо нам было поворачивать. Возвращаемся назад по болоту, вспоминая весь фольклор про Ивана Сусанина. Наконец дорога поднимается вверх и уходит в лес. Хорошо и сухо.
Спускаемся к очень красивой поляне у речки. На другом берегу и где-то высоко у перевала видны юрты. Мнения разделяются: остаться здесь или идти к озеру. Пытаемся выяснить у проводников, сколько еще до озера. Оказалось, что их два. До одного два часа пути, до другого четыре. Ладно, два пройдем. Переходим ручеек и идем вдоль речки. А вот здесь надо слезать. Настоящий курган и балбал с реалистично нарисованным лицом. Каменная насыпь огорожена прямоугольными каменными пластинами. Татьяна говорит, что это тюркское захоронение. Интересно…
Вечереет, вдоль реки попадаются юрты. Солнечные лучи, проходящие сквозь тучи, в сочетании с изгибами реки и юртами создают неземные пейзажи. Слева показалась радуга, впереди – юрты со всем хозяйством, людьми и скотинкой. Сил моих больше нет ехать. Слезаю и иду пешком – хоть ноги размять. Пони заинтересовалась травкой, но мы здесь не за этим. Ускоряю шаг, лошадке приходится перейти на рысь. Вокруг растут дождевики. Мне предлагают заняться их сбором и даже готовы взять лошадь. Нет, не хочу я грибы собирать. У двери юрты стоит колоритный старик в черной одежде с белой бородой и палкой, напоминающей библейский посох. Рука тянется за фотоаппаратом.
Подходим к деревянному мосту через реку. Нам на ту сторону, но пешком. Лошадок рядом вести надо. Продолжаю пешую прогулку, но перестаю лениться и начинаю собирать грибы. Группа скрывается из виду где-то среди холмов наверху. Надо догонять. Озька нервничает. Вот за это я и не люблю кобыл – уж очень они шугливые и стадные. Ускоряемся, уши торчком и ужас в глазах: где все? Ага, там нас кто-то ждет, но Озьку это не успокаивает. Хорошо, что дорога ровная. Бежим бодрой рысью по скифским просторам и догоняем наших. Все, можно успокоиться. Вдалеке показалось озеро. Мне здесь нравится, большинству – нет. Место голое, без деревьев. Плохо другое – на берегу много битого стекла. Здесь были люди. Энтузиасты хотят перебраться на другой берег, там деревья, но, похоже, и болото. В любом случае река оказалась слишком глубокой. Все, встаем здесь. Завтра дневка и экскурсия на другое озеро.
Утром озеро оказалось очень красивым, хотя и маленьким. Горы и облака нарядно отражаются в абсолютно прозрачной гладкой воде. Планы поменялись: дневка будет на другом озере, поэтому рассиживаться некогда, надо собираться. От соседних юрт пришли упитанные козочки и деловито щиплют травку. Наша скотинка предпочитает спать.
Едем по дороге, пропустив вперед верблюдов. Слева горы, справа широкая долина. Красота! Впереди виднеются какие-то домики, наверно, база отдыха для местных на озере. О чем-то задумываюсь, поравнявшись с верблюдами… А куда все поехали? Группа в массовом порядке свернула направо. Курганы! Пытаюсь объехать верблюдов и попасть туда же. Проводники не сразу поняли мой маневр, решили, что просто хочу побыстрее поехать. Им до исторических редкостей дела нет. Курганов много, некоторые с балбалами, но без изображений. Конечно, слезаю на фотостоп и отстаю от группы.
Домики оказались погранзаставой. Здесь уже фотографировать нельзя. Татьяна отдает пограничникам документы, стоим и ждем. За шлагбаумом начинается приграничная зона с Китаем. Вот уже несколько лет вокруг Китая езжу… В это время Озька затеяла разборки с другой кобылой. Ну и чего вы не поделили? Да, зря мы хихикали над документами. Беспечность обернулась нам боком в самый неподходящий момент. Нас девять человек, а в пропуске записаны только восемь. Выясняется, что меня как-то неправильно записали. Одну меня здесь оставлять никто не хочет. Отдаю Озьку и иду на экскурсию по заставе в сопровождении пограничника под приветственные крики «Возвращайся!»
Чистенький уютный домик, просторная комната. Начальник заставы протягивает руку и спрашивает по-русски: говорю ли я по-монгольски? Отвечаю, что нет, и разговор продолжается именно на этом языке. Пытаемся втроем разобраться в документах. Как оказалось, в группе две Викторовны и меня для разнообразия записали в мужском роде. В группе только один мужчина, и он в списке присутствует. На русском и ломанном английском пытаюсь объяснить ситуацию. Пограничники долго сопоставляют паспорта и записи в пропуске. Кажется, они меня поняли, но в списке только восемь человек, несколько раз пересчитывали. С помощью коллективного мозгового штурма выяснилось, что меня записали неправильно, а еще одну девушку и вовсе пропустили. Вызвали и ее. Продолжаем монголо-русскую беседу уже вчетвером. У нас пытаются узнать маршрут. Откуда же мы его знаем? Нас просто ведут за ручку, ничего не говоря, так как по-монгольски, тувински и казахски мы не понимаем. Настойчиво предлагаем позвать проводников, которые знают и маршрут, и язык. Поняв, что мы стойкие шпионы, пограничники соглашаются. Дальше все решается быстро: нас пускают только на одно озеро, дальше нельзя – там другая застава. И на том спасибо. Радостно возвращаемся к замерзшей на улице группе. Все интересуются, как там внутри.
Вспоминаем добрым словом Акмарал и едем за поднятый шлагбаум. В стороне от официальной заставы стоят жилые юрты пограничников. Нам дальше, в сторону речки. Снова переходим пешком деревянный мост, садимся и едем. Наконец показалось Хотон-нур. Большое и красивое озеро. Также с первого взгляда мне понравился Иссык-Куль. Любители ячьего масла и прочей экзотики устраивают набег на местные юрты. Мы с верблюдами идем дальше. Здесь уже зона леса, точнее небольших перелесков из пушистых лиственниц с ветками до самой земли. Помнится, в «Сокровенном сказании» упоминался небольшой лесок, может быть такой же. Проводники останавливаются у берега и слезают с лошадей. Ждем остальных и фотографируем озеро, пейзажи и пасущихся коров.
Добытчики возвращаются стройной шеренгой, но с пустыми руками. Лошадки здесь, в отличие от русско-алтайских не пытаются устроить скачки, когда идут рядом. Место прибывшим не нравится, хотят в лес. Зачем тогда в Монголию ехать? Приходится согласиться с большинством. Проводники наконец понимают, что дальше – это до леса, а не до следующей заставы и садятся на коней. Вот и лес, только на пригорке. Очень туда не хочется, но энтузиасты настояли.
Ставлю палатку, прошу не ждать к ужину и ухожу в автономный режим. Скандалы по пустякам – последнее дело, надо идти гулять. Отправляюсь в сторону, откуда приехали, и натыкаюсь на курган. Вот и хорошо. И места красивые, озеро создает еще больше простора. Впереди виднеется другое озеро, но гораздо меньше. Снова курганы, здесь они просто в виде выложенных кругом камней, без балбалов. Может быть скифские, а там кто их знает. Фотографирую, хотя пасмурно и получается не очень эффектно. Курганы, как и юрты, органично вписываются в пейзаж и вместе с пасущейся скотинкой составляют единое целое. Все это живет где-то вне времени или в своем собственном времени и не выглядит анахронизмом. Все вполне совершенно и законченно, по-другому здесь не выживешь. Машины, мотоциклы и солнечные батареи никакого диссонанса не создают – XXI век все-таки. Брожу по курганам, думаю о вечном и фотографирую неизвестную птичку, охраняющую эти курганы. Странно, улетать не хочет…
Сегодня здесь, наверно, какой-то праздник. Со стороны юрт доносятся песни, проезжают местные джигиты, и верхом, и на мотоциклах, наши проводники уехали в гости. Стараюсь не мешать и иду фотографировать маленькое озеро с болотцем вокруг. Вечереет, включается подсветка. Ветер прокладывает извилистую гладкую дорожку на легкой ряби Хотон-нура, горы отражаются в воде. На небе множество облаков разной формы и разного цвета. Выходит почти полная луна. Фотографирую напоследок курганы и двигаюсь в сторону дома, собирая по дороге дождевики. Настроение улучшилось, можно возвращаться.
Утро пасмурное, собирается дождь. Никуда мы сегодня не идем, остаемся здесь. Вот и наступила середина нашего 9-дневного похода, завтра начнется обратный отсчет. Значит, надо одеваться потеплее и идти гулять. Здесь растут уже не только дождевики, но и маслята, и еще какие-то грибы. Беру с собой пакетик и иду в неизученную сторону с лиственничными перелесками. Красиво и как-то задумчиво. Вот место, где стояло кочевье. Это круг от юрты, рядом деревянный столик для сушки сырчиков, чуть поодаль загон для скотинки, в другой стороне – остатки остриженной шерсти на камне. Брожу с холма на холм и захожу в лес. Действительно, маслята. И еще какие-то рыжие грибочки, которые я по ошибке и от большого желания приняла за лисички. Начинается тихая охота вперемешку с фотографированием. Пасмурно, но дождя почти нет. Мимо проходит козье стадо с пастухом. Вспоминаются слова Гумилева, что единственное орудие производства пастуха – кнут и совершенствовать его незачем. Вот уж действительно верно. Продолжаю собирательство, но уже по направлению к дому.
Грибы не меня одну заинтересовали. Девушки, просидевшие весь день в лагере за их чисткой, недобро на меня посмотрели. Ну извините… Узнаю, что один верблюд умудрился запутаться в веревке и жалобно орал на весь лагерь, пока его не распутали.
Небо прояснилось, можно идти снимать вечерние виды. В стороне от палаток в лесу прячутся три местные девочки и о чем-то хихикают. И подойти посмотреть хочется, и боязно. Возвращаюсь за конфетами и иду налаживать дипломатические отношения. Старшую девочку зовут Наташа, довольно бойкая. Конфетам рады, но в гости идти отказываются. Кстати, в Монголии принято угощать сладостями.
Вечернее сидение на озере, фотосессия заката. Никуда завтра ехать не хочется, особенно в сторону дома. Совсем темно стало, пора в лагерь. По дороге захватываю большой кусок коры – местная табуретка, почти из Икеи. Вечером у нас по программе кулинарные изыски: запекание маслят на углях в фольге и приготовление жюльена в обгоревшей консервной банке. Как и положено в резко континентальном климате, с заходом солнца наступила зима и все укутались как могли. Девушка Света из Новосибирска достала плед и стала думать, как бы его поудобнее завязать, чтобы не мешало процессу запекания. Решили перетянуть крест-накрест и завязать сзади, как ребенка. Очень колоритная картинка получилась, почти французы под Москвой. Сам собой начался разговор о съедобных и ядовитых грибочках. А тем временем грибы получились вкусные, жалко, что майонез уже закончился.
Все, собираемся, прощаемся с озером и в обратный путь. С утра светит яркое солнышко, небо синее – уезжать не хочется. Теперь мы уже знаем маршрут и даже определились с местами ночевок. Они будут немного другими, чтобы подойти поближе к перевалу и не мучить на нем лошадей долгим переходом. Проходим по знакомому мостику, на заставе проблем никаких. Дальше идем чуть правее, чем раньше, за горой. Так мы оставим в стороне озеро, на котором ночевали, и сократим немного дорогу. Знакомые курганы уже не увидим, но вместо них появились другие. Но здесь фотографировать нельзя – застава. Вообще в этом районе очень много курганов и никто их не раскапывает.
Едем по открытой местности, краски уже немного осенние, а в очках и вообще все похоже на голливудский фильм. Красота невозможная, а вот и еще одни курганы. Таких я не видела: от захоронения тянутся две длинные цепочки балбалов. Конечно, отстаю от группы. Озька не против и щиплет травку. Но в какой-то момент соображает: мы одни! Интересно, кобылы чувствуют расстояние, на котором все остальные находятся, что ли? Пора сворачивать фотосессию, а то мне ее пешком догонять придется. Опять торчащие уши и испуганные глаза. Неважно, что там под ногами, главное – своих догнать. Нет, подруга, в гору галопом мы не поедем, я этого не умею.
Чуть внизу долина с юртами вокруг реки. Останавливаемся на передых. Отсюда недалеко до поляны, на которой проводилось совещание. Тогда мы там не захотели останавливаться, а сегодня в самый раз – место хорошее.
Любители ячьего масла снова уходят к юртам, остальные ставят палатки. С гор спускается стадо коз и овец под предводительством серьезного черного козла. Пастух тоже есть, но где-то в стороне. Оставляю разбор вещей и начинаю съемку. Вожак останавливается и с удивлением на меня смотрит: каждый день здесь хожу, все хорошо было, а теперь что под ногами мешается? Вслед за ним удивляются и остальные. Идут до упора, потом приходится обходить. Видео замечательное получается, никакого зума не надо, сами в кадр крупным планом идут. Поворачиваюсь в сторону уходящего вожака и останавливаю съемку. Ребята, это же моя палатка, а не улица, не надо по ней ходить, да еще острыми копытами! Палатка спасена, мир восстановлен, съемка наших баранов продолжена.
Вечером у нас по программе удивительной красоты закат на все небо и дежурная фотосессия.
Утро теплое, ясное, солнечное. Наконец в Монголии наступило лето! Мимо нас проезжает группа инотуристов в количестве двух человек пенсионного возраста. Как выяснили знатоки английского языка, это американец Уэйн и его знакомая голландка. Они уже 3,5 месяца путешествуют верхом по всему Алтаю и посетили четыре страны: Китай, Казахстан, Россию и Монголию. Я тоже хочу такую пенсию! Они, как и мы, идут от Хотон-нура в сторону перевала, другой дороги здесь нет. Остановятся в Медвежьей Долине. Оказывается, так называется то место с избушкой, где мы ночевали. Уэйн почему-то говорит, что там будет баня. Что ж, ему виднее.
Все хорошо, только седло съехало вправо и со стременами совсем беда. Пытаюсь ехать в таком виде, но меня уговаривают позвать проводника. Седло поправили, но стремена укоротили. Бедные коленки! Сразу начались конфликты с ни в чем не повинной Озькой. Любители пони предлагают поменяться лошадками. Так я и отдала свою кобылку!
С нами едет еще один местный житель, который показал проводникам дорогу верхом, а не по болоту, да еще мимо очень красивого озера. Потом как-то теряем гида и возвращаемся на старую дорогу. Снова ищем брод и переходим по довольно глубокому месту. У знакомого ручья встречаем караван из трех груженых верблюдов и нескольких всадников. Это перевозят юрту вместе со всем имуществом и хозяйкой. Проводники, конечно, останавливаются поговорить. Видимо, это здесь такое место встреч. Слезаем и даем пони отдохнуть.
Вот и Медвежья Долина с уже расположившимися иностранцами. Уэйн разочарован «баней», т.е. избушкой. Чудак-человек, какая же русская баня в горах Монголии! Их проводник понял мою беду со стременами и сделал просто: что-то отстегнул и привязал ремень узлом. С длиной все наладилось, одно стремя даже слишком длинным оказалось, но вот нога лежит как раз на этом самом узле. Ничего, скоро будем дома. А пока нам надо идти ближе к перевалу.
Доходим до подъема (бывшего спуска) по заливным лугам и начинаем двигаться вверх. Верблюды категорически отказываются. Сидим, ждем где-то на середине. Пони жуют травку, люди фотографируют. Повод у пони проводника оказался завязан слишком сложными узлами, нам не развязать. А мальчик тоже кушать хочет! Если гора не идет к Магомету… Рву траву и сую ему под нос – не возражает, даже начинает тереться, когда трава заканчивается. Вот и верблюды, можно идти дальше. Вечереет, а путь еще не близкий.
Почти на автомате добираемся до долины, уже занятой очередными буржуями, на тот раз французами. У них на шесть человек четыре крупных верблюда, куча обслуги и даже палатка-кухня. Ничего, мы не гордые. Проходим на другой конец долины и почти в темноте ставим палатки. Красивый закат сменяется красивой ночью с полной луной. Можно погулять перед сном.
Французы собрались довольно быстро, и вышли раньше нас. Так мы и шли вместе до самого подъема на перевал. Дальше иностранцев погнали пешком в горочку, а мы, конечно, поехали верхом. Что и привело к международному конфликту. Французский проводник заявил, что в Монголии не принято мучить животных верховой ездой в гору, и мы должны знать и уважать местные обычаи. Поэтому французы поехали дальше, а мы остались ждать своих верблюдов. Замученные пони жевали травку и думали об обычаях. Пока мы ждали, появились Уэйн с голландкой, тоже не соблюдая обычаи. И как же нам, таким живодерам, визы дали?! Бодро они едут, ведь от самой Медвежьей Долины, а это далеко.
Наконец вскарабкались, с соблюдением всех обычаев, чуть живые верблюды и легли отдыхать. Теперь нам остается проехать весь перевал, спуститься к снежнику и дальше – в долину. Как оказалось, это родной дом нашего погонщика. Вот почему они там остановиться хотели!
Спускаемся, кончено, пешком. Внизу уже стоят французы, которые быстро свернули лагерь и ушли при нашем приближении. Не очень-то и хотелось! Отдыхаем и едем дальше знакомым маршрутом. Вот и обо. Теперь вниз мимо болотца. Только нога от узла болит до невозможности. Надо пешком идти. Доходим до юрт и ставим палатки. Надо же, как быстро все закончилось! Завтра будем уже у Табын, где нас во второй половине дня должна забрать машина. Любители ячьего масла, конечно, пошли по юртам.
После ужина уже обитатели юрт пришли к нам, с сувенирами. Да, плохо мне было бы по ночам без коврика! Покупаю еще один коврик и игрушечного верблюда. Теперь никакой мороз не страшен! Жители разбредаются по своим делам. А дела оказались важными: созвать на утро других производителей и собрать по юртам все, что можно. Утренний базар оказался еще богаче вечернего. Устоять невозможно, к тому же такое в сувенирных магазинах не купишь. В багаж добавляются тапочки, еще два коврика и маленькие застегивающиеся сумочки-футлярчики непонятного назначения. Все, конечно, из войлока. Остальные не отстают, если тугриков не хватает – берут у более запасливых товарищей. Так, наверно, и шла приграничная торговля еще со времен хунну, а то и раньше!
Прощаемся с жителями и едем на базу. Последний короткий переход. Любители скачек отстают и катаются галопом. Покидаем долину, идем какими-то холмами по тропе, которая вскоре кончается. Зато появляется Табын. Тут можно и напрямую, направление понятно. Прошло всего девять дней, а уже чувствуется осень, все больше желтых и красных красок. Любуемся пейзажами и довольно сильно растягиваемся. Какое-то маленькое озеро под горой, очень симпатичное. Где-то слева показались верблюды. Ладно, скорректируем маршрут.
Вот и знакомая юрта. Разгружаемся и прощаемся с лошадками. Теперь будем ждать машину, которую обещают в шесть часов. Здесь уже расположились очередные иностранцы, кажется, из Израиля. Все культурно: столики, стульчики. Нас зовут в юрту. За столом сидит хозяин и потчует гостей. Из разносолов знакомые печеньки, сырчики и ячье масло. А это что-то новое – сыр из ячьего молока вроде адыгейского, очень вкусный. Хозяйка не присаживается, дорезает заканчивающийся сыр и доливает чай, если у кого пустеет пиалушка. Чай местный, настоящий: с молоком и солью, все это прямо в чайнике. Пиалушки большие, выпить все это довольно трудно. Спасибо за угощение, пойдем по своим делам.
Спать на вещах на солнышке, конечно, хорошо, но скоро мы уедем. Попробую подняться к озеру. Нет, лезть в гору лень, можно просто погулять и посидеть среди камней и, конечно, пофотографировать. Тишина здесь удивительная и уклад жизни совсем другой. Русские алтайцы – народ оседлый, в Киргизии кочуют как-то по-другому. А здесь все как было много веков назад, только с добавлением технических новинок. Полное слияние со своей ухоженной скотинкой и с окружающим миром. Уклад жизни, передающийся из поколения в поколение, наилучшим образом приспособленный к этим непростым условиям. Видимо поэтому здесь все довольно патриархально, строго, с почитанием старших как живых носителей этого уклада, опорой на сородичей и любовью к детям. И дом здесь не юрта – а та земля, та долина на которой она стоит. Поэтому и видны повсюду обо. Как в Непале буддийские ступы или индуистские постройки охраняют входы/выходы в деревню, так здесь обо охраняют входы/выходы в долину, перевалы и другие важные места.
Все, хватит философствовать, вдруг там машина пришла. Иду к юрте. Действительно, стоит наш УАЗик. Только не развалюха, на которой мы сюда ехали, а совершенно нормальная машина. Вовремя пришла, меня уже искать собирались. Грузимся, усаживаемся, пьем «драмину» и едем по долине вдоль реки Цаган-гол. Дорогой это назвать трудно, просто по долине. Попадаются курганы. Около некоторых останавливаемся и выходим из машины. Красиво, но грустно.
Снова едем в темноте, но не до утра. Водитель бывалый, места знает хорошо и привозит нас на ровную поляну на берегу речки недалеко от дороги. Ставим палатки - и спать, никакого ужина. Завтра надо заехать в Ульгий встретиться с Акмарал и нашим УАЗиком, сходить на рынок и куда-нибудь еще по желанию, а потом ехать до самой границы – очередь занимать. Теперь номера не местные, без очереди не пустят.
Утром оказалось, что место красивое. На соседней горе в большом количестве живут пищухи. Но нам некогда, программа насыщенная.
Вот и райцентр. Встречаемся с Акмарал и нашим водителем, перегружаем вещи. Теперь поход в кафе, потом в супермаркет, на рынок – в общем, обычная программа приезжих. На рынке, напоминающем Черкизовский, теряю группу и брожу самостоятельно в поисках сувениров и пиалушек. Нет, такие мне не нравятся. Возвращаюсь в супермаркет. Все, пиалушки есть, только это подобие пакетика их не выдержит. Иду в сувенирный магазин и покупаю небольшую сумку с национальными узорами. Как раз по размеру оказалась. Отношу хрупкое сокровище в машину и узнаю у водителя, что до сбора еще куча времени. Отправляюсь на почту посмотреть открытки и что-нибудь еще. Основной ориентир мне подсказали – надпись Монгол шудан. Открытки после всего виденного в походе не впечатляют. Выхожу в город и оказываюсь у краеведческого музея. Судя по табличке, он уже закончил работать, но меня приглашают зайти. Смотрю на цену – а тугрики-то кончились, надо идти менять. Но видимо не часто здесь бывают посетители. Смотрительница отправляет меня изучать экспозицию, а сама идет в обменник – это недалеко. Музей симпатичный, 3-этажный. На первом этаже – отдел по природе края, на втором – времена советской власти, на третьем – самое интересное, этнографическая экспозиция жизни казахов: предметы, одежда, а в центре – юрта с богатым внутренним убранством. Захожу в сувениры, но все это мне уже не интересно. Оставшихся денег хватает на раритет – потрепанную карту Монголии. Нигде больше в городе ее нет. На радостях не замечаю, что надписи сделаны непонятными иероглифами. Зато динозавры, юрты и прочие значки нарисованы вполне доходчиво.
Не сразу, но все собрались. Теперь едем к Ташанте, фотографируя фантастические пейзажи на закате. Приехали, по обыкновению, ночью. Воды здесь нет, кипятим бутылированную.
Водитель занял очередь с ночи и заехал за нами утром. Желающих пересечь границу собралось много. По ту сторону загородки дефилирует весьма габаритный мужчина в малиновых революционных форменных брюках. Как нам сказали, из медицинской службы. Колеса опять чем-то полили. Часть вопросов сняла бутылка водки определенной вытянутой формы, аккуратно разместившаяся в рукаве какого-то чина. Снова выгрузка-погрузка, проверка документов – и мы среди сурков и тушканчиков. Любуемся последними остатками Монголии и подъезжаем к российской стороне. Как ни странно, говорят по-русски. Непривычно даже. Наша таможня шмонает уже по полной программе, вытряхнув и пересмотрев все вещи в машине. А потом еще и собачка нюхает. Перед нами долго разбирались с какими-то «мирными контрабандистами», использовавшими в своих целях еще одну машину с бабушкой и дедушкой. Такая вот прибавка к пенсии. Долго ждем, когда все закончится. Ладно, главное что пиалушки целы. Их я бы им не простила. Татьяна на радостях едва не забыла сувенирную домру.
Вот мы и дома. Теперь завтракать в Кош-Агач, а оттуда в Тыдтуярык. В кемпинге нас встретил знакомый верблюдик. У нас стационарные палатки, но я в них не хочу. Договариваюсь и ставлю свой «снайперский домик» на самом берегу журчащего ручья на твердом песочке. Полный феншуй. Помывка для полного счастья и фотопрогулка по окрестностям. По обычаю вязну в болоте. Сопровождающая собачка с недоумением оглядывается и ждет. Эх вы, двуногие! Обратно пойду верхом, там суше, хотя и крюк порядочный. Но ведь мы гуляем. В центре долины вокруг ручья раскинулась небольшая тополиная роща, в тени которой расположились коровник и пасущиеся коровы. Полная алтайская пастораль. Собачка пытается мышковать, но неудачно. Не торопясь гуляю почти до заката и иду домой. Группа отмечает окончание похода, а я ухожу к курганам на закатную съемку. Вот оно, первое захоронение, с которого началась нынешняя поездка. Несколько снимков на память и домой, уже стемнело. Утром за нами приедет газель и отвезет в Барнаул. Закончилась еще одна встреча с горным Алтаем, теперь уже монгольским.
осень 2013 г., Нижний Новгород
Много красивых видов на Яндексфотках здесь и иллюстрации Людмилы к рассказу здесь
